|
ВЕНКИ СОНЕТОВ ИЗ КНИГИ "ГИРЛЯНДА"
Корона - 15 сплетённых венков
(Венки с 12-го по 26-й)
ЗЕРЦАЛО
Libelli testes temporis (лат.)
Книги - свидетели времени
1
Струйки строчек связуются в сплав,
в симметричность, в расклад, в соразмерность,
без которых орнаменты скверны,
а чертёж неуклюж и коряв,
без чего не всплывёт батискаф,
без чего как сухая цистерна
и зазря остывающий термос
пресловутая сила держав.
В кои веки Ликург и Солон,
Хаммурапи и царь Соломон
высекали указы на скалах
и творили железный канон,
но история недоковала
лучезарную звонкость металла.
2
Лучезарную звонкость металла
восприемлет чеканный предмет.
Прочность цепи и ценность монет
измеряют в условленных баллах.
А в сравнениях материалов
рейтинг золота крон и песет
при торгах превзошёл паритет
бронзы гонгов и стали кинжалов.
Каждый век учреждает закон,
по которому класс-гегемон
направляет мечи и орала.
Поусердствовал Наполеон,
чья юстиция отшлифовала
небывалого блеска зерцало.
3
Небывалого блеска зерцало —
свод наследия многих веков.
А в России подход не таков.
Очищали в порядке аврала
чердаки, сундуки и подвалы
флибустьеры, гроза большаков.
Всё под корень, а дальше с азов —
первобытная прыть радикала.
Объявили горой дребедени
многопудье былых уложений,
хоть какие свидетельства прав.
Выдворяем на свалку и к фене
(а не то и подальше послав)
строгий стан полированных граф.
4
Строгий стан полированных граф.
Мудрость Азии. Гордость Европы.
Подытоженный практикой опыт:
Конституция, Кодекс, «Стоглав»…
И плевавший на них Голиаф.
Устрашающий посвист и топот.
Наступление порознь и скопом
троглодитов из сточных канав.
Открываю хронограф, судебник.
Пособляют Востоков с Потребней,
непонятности растолковав.
Пробираюсь сквозь древние дебри.
Слышу дух энергичных расправ.
Пальцы — щупы, а мысли — бурав.
5
Пальцы — щупы, а мысли — бурав.
Шелковинки размолотой ткани,
характерный узор филиграни
и печать на шнурке, как аграф.
Древний свиток свернётся, вобрав
перепалки горячих собраний.
Доходило до крика и брани,
а итожил высокий конклав.
Набредёшь на музейный патент,
чей-то редкий и ценный презент,
современник карет и кресала,
рассмотри непростой документ.
Подивись на крючки и овалы.
Кружевница бы так не связала!
6
Кружевница бы так не связала:
зачернённый травлёный узор.
Древний рыцарь слепит коридор
полировкой стального закала.
И по глади страниц побежала
та же сыпь припечатанных спор,
строем ратей и сварами свор
в полудрёме читального зала.
Понамешанный в книгах сумбур
оживает штрихами гравюр,
лишь раскраска чуть-чуть полиняла.
А приманчивей прочих фигур
труд смышлёных затейливых малых,
рисовальщиков инициалов.
7
Рисовальщиков инициалов
согревали не стенки печей.
Их фантазии били бойчей
под уютною крышей кружала.
Вот и лили они непомалу,
чем поят без особых затей
Геродот, Цицерон, Апулей,
Данте, Мильтон, Рабле, Калевала.
Их смущали обильные гроздья
всех учений, и ранних, и поздних:
ром, первач и нектар гуайяв.
Совращали сивушные козни,
мухоморы идейных шалав.
Школил старший в цеху изограф.
8
Школил старший в цеху изограф,
а дурманили алые маки.
Что ни мак — полыхающий факел
там, где бились гусар и зуав.
Цвет шиповника у переправ —
будто память о давней атаке.
Киноварною искрой на хаки
земляника во рвах у застав.
Из корней извращённых учений
нынче тянется строй ополчений
и бранчливо грозит невпопад.
Бродит смута сектантских движений.
Реваншистские стяги шумят,
сопрягаясь в расцвеченный ряд.
9
Сопрягаясь в расцвеченный ряд,
собираясь в ритмичные блоки,
лишь прямые и честные строки
проникают сквозь толщу преград,
согревают сырой каземат,
облегчают казённые сроки,
поднимают казармы и доки,
окрыляют зелёных ребят.
Не беспочвенный бзик превосходства
на основе элитного скотства,
а программа на дружбу и лад
предлагается для руководства.
И само обращение: Брат! —
заключает огонь и набат.
10
Заключает огонь и набат
всевозможный поток манифестов.
А скажи-ка, взыскательный Нестор,
кто творец исторических дат.
Совесть времени — стойкий солдат,
шедший в бой без эффектного жеста,
и учитель, рачительный пестун
сыновей, дочерей и внучат.
Тем обидней и горше сейчас,
что лихие водители масс,
издавая прегромкие зовы,
выставляют расписанный фас,
а в речах позабыта основа:
даже буквенный строй часослова.
11
Даже буквенный строй часослова
неизвестен для тысяч людей.
Распевает - что тот соловей -
хитроумный деляга из новых.
Торгаши перепрелой половой,
толпы магов и тьмы ворожей
рекламируют, кто пошустрей,
колдовство или бред ерундовый.
Виршеплёты кропают поэмы.
Журналисты вгрызаются в темы,
эпатажные стили кроят.
Мир линяет, меняя системы,
обербоссов и весь аппарат.
В подоплёке — сплетенье шарад.
12
В подоплёке — сплетенье шарад.
Круговерть без огней перспективы.
Хаотичный расклад по массиву.
Пирамиды затихших громад
недостроенной грудой стоят.
С важных уст ханжескИе мотивы,
а в развалах фривольное чтиво,
лженауки и арт-суррогат.
В разнобое моральных платформ
громыхает лирический шторм.
Инструмент духовой и смычковый,
роты скрипок и взводы валторн
жаждут помощи: гуда и рёва
в слитке лексики, если прокован.
13
В слитке лексики, если прокован,
раздаётся магический звон,
недоступный локаторам тон,
эманация духа Толстого,
«Илиады» и книги Иова.
Ширя круг досягаемых зон,
по настрою сердец, в унисон,
звук то стихнет, то властвует снова.
Прозвучит ординарный сонет,
два катрена и дважды терцет,
а послушное сердце готово
обратиться в стучащий брегет.
Силой лирики в недрах живого
уплотняется первооснова.
14
Уплотняется первооснова
акустической ткани речей.
Рифмачи, норовя половчей,
рассыпают приваду для клёва.
Долгожданным желанным уловом
там и сям подплывёт книгочей.
Излучение чувств и рацей
обращается в стимул и повод.
Прелесть музыки, строгость науки,
лепет счастья, сердечные муки,
неподдельная радость забав
выливаются в строки и звуки,
захватив, засверкав, забряцав.
Струйки сточек связуются в сплав.
15
Струйки строчек связуются в сплав,
лучезарную звонкость металла,
небывалого блеска зерцало,
строгий стан полированных граф.
Пальцы — щупы, а мысли — бурав.
Кружевница бы так не связала.
Рисовальщиков инициалов
школил старший в цеху изограф.
Сопрягаясь в расцвеченный ряд,
заключает огонь и набат
даже буквенный строй часослова.
В подоплёке — сплетенье шарад.
В слитке лексики, если прокован,
Уплотняется первооснова.
1999-2000 гг.
|
